- Как произошло твое первое знакомство с этим текстом?

- Этот текст я увидела впервые на лаборатории «Мифы о мифах. Сказки о сказках. Легенды о легендах». Мы разрабатывали там разные театральные способы представить этот миф. Я сильно удивилась и была в легком недоумении, прочтя пьесу Всеволода Егорова, потому что этот текст — это не буквально пересказанный миф. Это его версия. Альтернативный вариант развития событий. Но при этом очень точно сохранены все подробности.

А еще меня поразил язык. Не ожидала, что это будет настолько современным. Как будто ты пришел в компанию подростков и их языком пытаешься объяснить что-то сложное. Адаптировать для их восприятия и приблизить реалии какого-то далекого прошлого. Через язык сделать это актуальным сейчас.

- Ифигения Еврипида — во многом жертва. Судьбы. Рока. Воли Богов. Твоя героиня чем-то отличается от классической интерпретации этого образа?

- Я бы не сказала, что моя героиня — жертва. Я ее понимаю, как заложницу обстоятельств. Это связано с принятием на себя ответственности за свою жизнь и жизнь близких. К финалу спектакля ее ощущение кардинально меняется. Она идет наперекор уготованной ей и ее близким судьбе и берет на себя ответственность за этот выбор. А это уже не позиция жертвы.

- Ты лично чем-то похожа на Ифигению?

- Я похожа на нее тем, что у меня тоже есть семья, моя история, моя ответственность. Мы все похожи на Ифигению.

- Автор пьесы «Ифигения в Тавриде. Перезагрузка» Всеволод Егоров действительно сделал большой акцент на личной ответственности героев перед предками и потомками. Ты эту ответственность чувствуешь?

- Меня давно беспокоит вопрос ответственности внутри семьи, ответственности перед предками и потомками. Каждый у кого есть или когда-либо будет ребенок, так или иначе, обрекает его на копирование себя самого: образа мышления, поступков, судьбы. Транслируя что-то каждую минуту, родители часто не думают об этой ответственности. Они не думают, что ребенок воспринимает это как норму. А это важно. Возможно, сегодня это выглядит не так кровожадно, как в Древней Греции, но, мы-то знаем: самые тонкие психологические моменты могут иметь самые серьезные последствия в дальнейшем. И сегодня именно из-за нашей общей безответственности есть очень страшные явления.

- Зачем, по-твоему, сегодня в театре ставить древнегреческую трагедию? Для кого этот текст?

- Да, трагедия древнегреческая, но с тех времен люди особенно не поменялись. Может быть, их взаимоотношения сегодня выглядят немного иначе – никто никому голову не рубит буквально. Но когда родители жестко настаивают на образе жизни своего ребенка, разве они не приносят его в жертву своим желаниям, амбициям, своему эгоизму? Мы прикрываем это заботой, но на самом деле мы беспокоимся только о себе.

Боль каждого героя этого спектакля очень понятна. Я думаю, это может быть интересно подросткам, потому что в этот период человек вступает в зону личной ответственности за свою жизнь. А взрослым, которым будет полезно увидеть и почувствовать ежесекундную ответственность перед детьми и возможность простить своих предков, увидев, что поступаешь точно так же, как они когда-то.

Спектакль создан при поддержке Российского фонда культуры и Союза театральных деятелей РФ